Редко приходя домой, тепла Марнис и там не находил: вечно пьяная мать никогда не забывала сказать, какое он мерзкое разочарование. К четырнадцати годам так уже она запилила мозги сыну, что рассекла их, и парень ушел из дома. Жуткий и уже к тем малым годам внушительный габаритами тип сразу нашёл работенку в ближайшей забегаловке. Ранее шумное заведение, где матросня надиралась до поросячьего визга и устраивала мордобой, "Жжённая скорлупка" превратилась в милое заведение. Сказочное время: пили, шумели, никого не били, музыканты играли без опаски, а все дебоширы вылетали за двери как дерьмо, стекающее по сточным трубам прочь. Плохим времечко выдалось только для самого Марниса, ведь работал он едва не денно и ночно, а денег не оставалось вовсе. Конечно, ведь именно тогда он пристрастился к выпивке и стал постояльцем в храме жриц любви. Пиво делает мир проще и веселее, а у шлюх логика простейшая - распоряжение тем, что бог дал, ради выгоды. Долго такая идиллия продолжаться не могла. Когда же в потасовках появились первые проигрыши, а с тела от пропущенных ударов перестали сходить синяки, то Таран понял, что пора брать себя в руки, и ему хватило выдержки. Все удовольствия стали наградой, которые он должен давать себе только после чего-то знаменательного. Его шаги теперь отдавали железной выдержкой и дисциплинированностью, чего он будет требовать от каждой живой души. Никогда не служил и воинством не увлекался, но за выправку его прозвали Солдатиком, и прозвище Марнису не нравится. Он не понимает шуток, а что не понимает, то будет колотить пока не станет очевидным, даже если останется отбивная вместо шута

Тогда-то уже шестнадцатилетнему широкоплечему красавцу сделали предложение, от которого он решил не отказываться: банде мерий кровь из носу нужен был тот, кто может похвастаться физической силой. Грабят корабли в гавани, добычи много, платить обещали щедро. Они сдержали обещание перед Марнисом. Теперь сказка и банде, и ему самому: награбленное всегда в целости и сохранности, скупщики при виде такой морды ломом не рискуют выбивать скидки себе. Во второй банде за свою жизнь Марнис таки расцвел, наконец-то чувствуя себя частью чего-то. Он не находит себя полностью одиноким, хотя и среди мерий побаиваются гиганта со свинцово-тяжёлыми кулаками. Впрочем, с такими ребятами Солдатику уже не стыдно хотя бы пытаться подумать над непонятным: он не вырывает им языки за шутки и не пытается протиснуть им свой до отвратительного строгий порядок. Напротив, порой позволяет им показать, что "развеяться" - это больше, чем бабы и пьянство.